Нет пределов идиотизму…

Ни для кого не секрет, что в первую кампанию (1994–1996 гг.) в Чечне имела место торговля оружием и боеприпасами.

Торговали многие. Цинизм той войны лишил людей всего святого. Мало кто задумывался, что это оружие будет стрелять в их сторону. Характерно, что меньше всего страха испытывали солдаты боевых подразделений, находящиеся на передовой.

Хотя и здесь было определенное различие. Лояльнее всего к торговцам относились солдаты мотострелковых подразделений. Очень негативно – разведчики. В торговле подобного рода они замечены не были. Что же касается подразделений тыла и обеспечения, то у них было достаточно горючего, продуктов и обмундирования, которыми торговать выгоднее и безопаснее.

«Торг» в основном шел на дорогах, на блокпостах. Продавали, конечно, не свое личное оружие, а боеприпасы – за утрату оружия могли очень строго спросить, зато патронов выдавали, сколько хочешь. Были случаи хищения оружия у сослуживцев с целью последующей продажи. Так в Н-ском полку МВО в 1995 году солдаты-срочники сняли пулемет ПКТ с БМП и прятали у себя в палатке, ища покупателя. Правда, возможную сделку вовремя пресекли. Имели так же место случаи продажи срочниками автоматов, в надежде за вырученные деньги доехать до дома. Кому это не удавалось – тех ловили, а кому удалось? Бог его знает.

Нельзя сказать, что командование закрывало на эти факты глаза. Местные самопальные «гауптвахты» время от времени пополнялись незадачливыми «коммерсантами», но толку было мало. Видимо, глупость людская пределов не знает.

Как это происходило

Обычно к блокпосту подъезжал на машине чеченец и с присущей этому народу дипломатичностью выяснял, не могут ли солдаты продать ему что-нибудь из оружия за деньги или водку? Интересовались больше всего автоматами АКМ калибра 7,62 мм и патронами к нему. Это было самое популярное у чеченцев оружие. Таких автоматов и боеприпасов было очень мало, поэтому переходили к следующему предмету торга – «подствольнику».

Личное оружие продавать никто не решался, и торг сходил к боеприпасам. Как правило, в первый день достигалась договоренность, а сам «товарно-денежный обмен» происходил на следующий день где-нибудь поблизости, в укромном месте. Вырученные деньги, к вящей радости сослуживцев продавца, обращались в водку. Продавец ходил в героях дня.

Имела место и практика засылания «гонца» за водкой в обмен на патроны, а чаще всего гранаты. «Гонцом», как правило, назначался срочник или наиболее молодой по возрасту контрактник. Это объясняется не «дедовщиной», а тем, что чеченцы не питали к срочникам, в отличие от контрактников, особой ненависти и охотнее шли с ними на контакт. Поэтому при переговорах молодой «контрабас» обязательно выдавал себя за бойца срочной службы, а человеку зрелых лет сделать это было проблематично (хотя бывали и исключения). Такие случаи, конечно, сослуживцы не афишировали, но и тайной это не было.

Другой вариант сделки – боеприпасами можно было расплатиться за спиртное или пищу, смотря кому что надо. Например, в «забегаловке» или в доме. Но для этого необходимо было наличие населенного пункта и злачного заведения, а пехоту туда, как правило, не ставили. Можно было еще продать что-нибудь при сопровождении колонны.

Зимой 1996 года мы оказались отрезанными на неделю от внешнего мира – дороги минировали, а «вертушки» по каким-то причинам к нам не прилетали. Еда кончилась на второй день. Кто-то из «активистов» договорился с водителем проезжавшей по дороге чеченской «хлебовозки» об обмене десяти магазинов к АК-74 на двадцать буханок белого хлеба. Предложение было встречено на «ура», и в тот же день обмен состоялся. Я даже не помню, пустые или полные магазины мы отдали. Патроны не представляли ни для нас, ни для чеченцев особой ценности. Как ни покажется странным, командиры подозревали о сделке, но смотрели на это сквозь пальцы. Впоследствии они и сами приторговывали продуктами и горючим. Потом по «закону подлости» стали летать «вертушки», и едой нас завалили на следующий день.

«Я с ним, как с человеком, договорился, а он таким чмо оказался!»

Наверное, «горе-дельцы» не задумывались, что прежде всего они подставляют собственную «шкуру», ведь чеченцы под видом торговли запросто могли заманить в ловушку. Подобный случай произошел с одним солдатом-срочником из нашей бригады летом 1995 года. Чеченская семья обещала переправить его домой, если он принесет автомат. Кстати, для обеспечения дезертирства в Чечню приехала мать солдата и жила в этой семье, дожидаясь сына. В назначенный день этот боец с автоматом пришел в дом, а там уже ждали боевики. От верного плена спасло то, что контрразведка загодя отслеживала его «коммерческие рейсы» и боевики сами попали в плен.

Также покупатель мог быть подставным лицом и работать на ФСБ. Если чеченец попадется с вашим «товаром», не надейтесь, что он будет молчать, как рыба, и покрывать вас – тут же расскажет и покажет где, что и за сколько.

Иногда доходило и до трагикомичного. В начале 1996 года на один из блокпостов к нам часто, почти каждый день приезжали на переговоры боевики. Один из них договорился с нашим поваром по кличке Старый о «выгоднейшей сделке»: продаже «цинка» патронов 5,45 мм за 50 тыс. (неденоминированных) рублей. Ударив по рукам, они назначили встречу на следующий день на том же месте, на дороге.

Прибывший на красной «шестерке» боевик был точен, как часы, а вот повар, будучи чем-то озадачен по службе, не явился. «Воин ислама» не нашел ничего лучшего, как спросить у стоявшего на дороге заместителя командира батальона: «А гдэ мой друг старый? Я ему дэньгы привез, а он цинк нэ нэсот, пазавы его!»

Офицер, конечно, тут же побежал звать Старого, но уже не на встречу с клиентом, а для личной и трогательной беседы. Как вы понимаете, Старый всячески отрицал причастность к «коммерции» и отрекался от «кунака». А в кругу друзей приговаривал: «Я же с ним, как с человеком, договорился, а он таким чмо оказался!»

Другой пример: механик-водитель БМП в январе 1996 года по просьбе товарищей пошел обменять на литр водки три гранатомета «Муха». Дело было в районе мини-рынка. Однако чеченцы нашли путь к сердцу русского солдата – он вернулся в свою палатку без «мух», но пьяный в дым и счастливый. Был, конечно, бит сослуживцами – не за факт торговли, а за неполученную водку…

Имела место примерно в то же время и на том же мини-рынке попытка одного престарелого контрактника заложить в долг в ларьке подствольный гранатомет. Но хозяин ларька, опасаясь неприятностей, сообщил о сделке нашему командованию. К чести лавочника надо заметить, что тем самым он спас солдата от верного попадания в плен…

«Расценки»

Вот «прейскурант цен» на оружие и боеприпасы в первую чеченскую войну.

Автомат АК-74 – 250-300 тыс. руб. (цены и номинал 1995 г.). Автомат – «товар» не ходовой, так как закреплен за солдатом. Имели место факты пропажи оружия. Возможно, что оно и продавалось, но не владельцем, это глупо, а похитителями.

Автомат АКМ – первое место по популярности у чеченцев. Стоимость точно неизвестна, но примерно 500 тыс. – 1 млн. руб. «Товар» также не ходовой по вышеупомянутой причине плюс редкость.

Гранатомет подствольный – точно неизвестно, ориентировочно 500 тыс. руб. Тоже не ходовой «товар».

Пистолет – часто спрашивали и предлагали разные суммы, от 100 тыс. до 500 тыс. руб. О совершенных сделках ничего не известно. Пистолетов, кроме как у старших командиров, вообще не было.

2 гранаты РГД или Ф-1 – одна 0,5 л бутылка водки. Если повезет, то один к одному, но вряд ли. Это наиболее ходовой «товар» – по причине легкой доступности, неучтенности и определенного спроса на гранаты у чеченцев.

«Муха» – около 1 литра водки. Тоже редкий «товар» в силу его специфики.

Патроны продавались только крупными партиями, не меньше «цинка». «Красная» цена за цинк патронов калибра 5,45 мм – 50 тыс. руб. «Товар» относительно ходовой, но уж больно дешевый. Иное дело – патроны к АКМ калибра 7,62 мм, но они у нас были редкостью, а их охотно спрашивали и готовы были платить. Остальными видами патронов никто не интересовался.

Были предложения, то ли в шутку, то ли всерьез, обменять БМП на БМВ…

Не проявляли чеченцы особого интереса к огнемету РПО «Шмель», АГСу, СВД. Может, кто-то и поправит меня, нельзя же объять необъятное.

Таковы были «расценки» на основные виды оружия боеприпасов в первую чеченскую войну. Намного выгоднее и безопаснее было торговать горючим или продуктами. Этим видом коммерции занимались по большей части водители, некоторые офицеры и прапорщики. Хорошо шли резиновые сапоги, плащи ОЗК. Их, кстати, «чехи» покупали куда охотнее. Но что может продать рядовой солдат, кроме того, что у него есть…

Кто покупатели?

Как правило, это не отъявленные боевики, а обычные мирные жители. Ведь жить в то время в воюющей стране и не иметь никакого оружия было крайне опасно.

В 1996 году, в Курчалоевском районе видел детский восторг на лице фермера Саида, купившего где-то автомат АКМ. Уж как он им гордился и всем показывал! Однако вскоре, при очередной «зачистке», в связи с изменением политики государства Саид был бит и лишился своей «игрушки». С горя он ушел в боевики.

Прежде чем осуждать их, надо поставить себя на место простого чеченца: и русские не помогут, и свои бандиты могут напасть. Вот и покупали они у нас все, что можно. А вот боевики закупали оружие оптом – они не станут ездить и рисковать за ящик патронов.

Не могу в связи с этим не вспомнить один, совсем уж анекдотичный случай попытки чеченского командования пресечь незаконную торговлю с федералами. В Курчалоевском районе зимой 1996 года чеченский комендант села, он же командир местных боевиков, публично высек на нейтральной территории местного жителя, покупавшего у нас горючее в обмен на водку. Свои действия комендант объяснил «соблюдением чистоты шариатских нравов» (дело происходило в священный месяц Рамазан). По окончании экзекуции чеченец обратился к нашему командиру с предложением выдать ему наших пьяниц и торговцев для подобного перевоспитания. Правда, эта инициатива не нашла поддержки у наших…

Была и иная сторона «сделок». Летом 1995 года наши солдаты уговорили двух «гражданских» чеченцев купить у них что-то из оружия. Надо сказать, уговорили не сразу. Наконец те все-таки согласились и пришли в назначенное место, где… и были захвачены. Солдаты хотели наград и получили их. Провокация удалась. К сожалению, это тоже было.

Серьезные боевики не интересовались у солдат вопросами закупки вооружения. По-моему, у них не было проблем с оружием и боеприпасами. Остается предположить, что банды имели и имеют централизованные каналы снабжения оружием и снаряжением. Об этом свидетельствует хотя бы отличная экипировка боевиков.

Еще из рассказов местных русских жителей я слышал, что при Дудаеве в Чечне свободно продавалось любое оружие. Оно выставлялось на рынке, и объявления типа «Продаю автомат» запросто можно было встретить в местной прессе. Если верить рассказчикам, то, купив оружие, «джигит» должен был зарегистрировать его в местной милиции и после этого – носи на здоровье. При регистрации взималась пошлина – чисто символическая, если оружие приобретено на рынке или по объявлению, и подороже, если покупатель не мог указать источник приобретения. Однако такой вольготный режим оборота оружия касался только чеченцев. Русский, хотя и мог так же купить на рынке «ствол» и зарегистрировать его, делать это не решался. Местные чеченцы, считая русских людьми второго сорта, просто не допустили бы возможности их вооружения, а стало быть, и становления на одну ступень с «джигитом». Поэтому славянин, приобретший что-то для самообороны, рисковал как своей головой, так и головами своих родственников. Рассказчик, местный русский парень, говорил, что в то время было намного безопаснее быть остановленным чеченцами без оружия, нежели хотя бы с ножиком в кармане.

Вторая чеченская война – все по-другому…

В кампанию 2000 года отрадным фактом явилось видимое отсутствие торговли оружием. Не берусь, конечно, судить о централизованных поставках оружия и техники крупными партиями, но на уровне солдат торговля практически не велась. Может быть, это касалось того полка, где я служил? Там периодически проводились различные мероприятия по изъятию лишних боеприпасов у солдат, и был довольно строгий контроль при вылете в Россию.

Вообще, попытка вывезти оружие или боеприпасы в Россию из Чечни у простого солдата практически обречена на неудачу. Шмонают везде, начиная от вертолетной площадки в части и заканчивая Москвой. Так было и в первую, и во вторую кампании. Теоретически вывоз возможен лишь при выводе части в Россию. Тогда другое дело. Обыскивать огромную колонну техники проблематично.

За те полгода, что я там провел, двое военнослужащих были привлечены к уголовной ответственности за попытку вывезти патроны и взрывчатку в Россию. В первую кампанию они, я думаю, отделались бы легким испугом. Один из моих земляков рассказывал, что фээсбэшники посылали его с еще одним солдатом в соседнее село, чтобы они предлагали чеченцам продать что-нибудь из оружия. О тех, кто соглашался на сделку, сообщали оперуполномоченному ФСБ, а тот уже применял свои меры к несостоявшемуся покупателю. У меня есть серьезные основания доверять этому рассказчику.

Из рассказов других участников второй чеченской войны я с удовлетворением узнал, что и в их частях подобная позорная практика торговли оружием и боеприпасами отсутствовала. Хотя, конечно, единичные случаи были. Но продавец делал это в глубокой тайне, и узнавали об этом только после его провала.

На моей памяти произошел только один подобный провал летом 2000 года. Во время сопровождения колонны один солдат пытался продать чеченцу гранату. Покупатель, сам же его и спровоцировавший, оказался подставным лицом из ФСБ. Незадачливый продавец был арестован, дальнейшая его судьба неизвестна.

Из рассказов других участников войны я слышал, что к ним изредка обращались чеченцы с просьбой продать что-нибудь из оружия, но никто с ними не связывался. Не могу не добавить, что никто из торговцев не заработал что-либо существенное на своем опасном и позорном бизнесе. Явление это носило скорее эпизодический характер и не было поставлено на поток.

P.S. После выхода на телеэкраны сериала «Убойная сила» меня засыпали вопросами: «А правда, что нашим там приходится покупать автоматы?» (такой эпизод был в одной из серий). Нет, нет и еще раз нет. Более неправдоподобной и абсолютно нелепой ситуации, чем приобретение милиционерами автоматов для службы, представить невозможно. Уж чем-чем, а оружием там всех снабжают. Милицию, кстати, экипируют даже получше, чем армейцев. О каких-либо случаях покупки нашими оружия у чеченцев я ни разу даже не слышал. Такое просто-напросто в голову никому прийти не могло – ну, может быть, разве что только сувенирный кинжал.

Авторам фильма не пришла в голову и такая простая мысль: ну ладно, допустим даже такой абсурд, пусть и купили менты себе автоматы. Но как они их оформят?! Их начальству что, погоны жмут? Легче, наверное, «списать» человека, чем оружие…