В мае 1938 года советское грузовое судно «Шилка» пришвартовалось в порту Роттердама. Через несколько часов на берег сошел радист судна и направился в центр города. Только что закончился короткий дождь, выглянуло солнышко. Встречные прохожие улыбались. Сошедший с корабля человек тоже пытался улыбнуться им в ответ, однако это получалось у него с трудом. Он едва сдерживал сильное волнение.

Выйдя в переулок, где располагался ресторан «Атланта», радист увидел сидящего за столиком у окна мужчину. Это был сам руководитель и вдохновитель украинских националистов, глава ОУН – организации по тем временам мощной, достаточно разветвленной, близкой к Гитлеру и его клике – полковник Евген Коновалец.

Достаточно сказать, что всего несколько дней назад, когда радист позвонил Коновальцу из Норвегии, чтобы договориться об очередной встрече, глава ОУН предложил встретиться либо в Германии, либо в Италии. Он готов был прислать за радистом немецкий самолет. Напомню, это был 1938 год, и личные самолеты имели только высокопоставленные чины рейха. Стало быть, Гитлер весьма ценил деятельность Коновальца.

Однако случилось так, что радист с судна «Шилка» и руководитель украинских националистов встретились в Роттердаме, как я уже сказал, в ресторане «Атланта».

Встреча длилась недолго. Они договорились увидеться вновь в конце дня и обстоятельно обговорить насущные проблемы.

Радист вручил Коновальцу коробку шоколадных конфет и поспешил уйти, сославшись на необходимость вернуться на судно.

Выйдя из ресторана, радист свернул в близлежащую улочку, открыл дверь в первый попавшийся магазин, торговавший мужской одеждой. Здесь он купил шляпу и светлый плащ. На выходе услышал сухой громкий хлопок. Понял: сработала мина, заложенная в коробку конфет. Прохожие поспешили в сторону ресторана, радист, наоборот, быстро зашагал в противоположную сторону. Ему надо было как можно быстрее добраться до железнодорожного вокзала и сесть в поезд, идущий до Парижа. Что он, собственно, и сделал.

Однако до Парижа радист не доехал, сошел на очередной станции, примерно в часе езды от Роттердама.

В привокзальном ресторанчике заказал себе обед, но почему-то к пище не притронулся. Потом взял такси, пересек границу и оказался в Бельгии. Далее его путь лежал в столицу Брюссель, а оттуда опять поездом, до Парижа. К вечеру того же дня он был в Париже.

Деньги у него водились, однако в гостиницу радист не пошел, гулял всю ночь по улицам и бульварам, посетил кинотеатр, а утром, зайдя в парикмахерскую, побрился.

В условленное время он оказался  на платформе одной из станций метро. Там его встретил сотрудник Иностранного отдела советской разведки, работавший под крышей посольства, Агаянц. Радист передал Агаянцу записку следующего содержания: «Подарок вручен. Посылка сейчас в Париже, а шина автомобиля, на котором я путешествовал, лопнула, когда я ходил по магазинам».

Агаянц устроил радиста на явочной квартире, где он прожил две недели. За это время для него были изготовлены новые документы, и радист отправился в Барселону. Теперь он числился польским добровольцем в составе одной из партизанских частей при испанской республиканской армии.

В июле 1938 года радист возвратился на Родину. Его встречали руководители Иностранного отдела разведки, принял и долго беседовал только что назначенный первый заместитель начальника Главного управления государственной безопасности НКВД СССР Лаврентий Берия.

Гибель Коновальца значительно ослабила и внесла раскол в движение украинских националистов. Жестокая борьба за власть внутри ОУН между Бандерой и преемником Коновальца – Мельником длилась не один год. В ходе этой борьбы сторонниками Бандеры были расстреляны многие видные соратники Коновальца. А в 1959 году погиб и сам Бандера от руки агента советской разведки Богдана Сташинского.

Кто же был этим таинственным радистом с советского грузового судна, ликвидировавшим главу ОУНа Евгена Коновальца? Эту сложнейшую операцию провел сотрудник Иностранного отдела советской разведки Павел Судоплатов.

…Еще в 1934 году председатель ОГПУ Менжинский подписал приказ о разработке плана по нейтрализации терррористических акций украинских националистов. Случилось это после убийства террористом ОУН Лемеком советского дипломата Майлова во Львове.

Павел Судоплатов был внедрен в окружение Евгена Коновальца, стал его связным, сопровождал руководителя ОУН в инспеционных поездках во Францию и Австрию.

Приказ на ликвидацию Коновальца Судоплатов получил лично от Сталина. В своих воспоминаниях эту встречу Павел Анатольевич описывает так: «…Ежов в одиннадцать вечера вновь провел меня в кабинет к Сталину.

На этот раз там находился Петровский, что меня не удивило. Всего за пять минут я изложил план оперативных мероприятий против ОУН, подчеркнув, что главная цель – проникновение в абвер через украинские каналы, поскольку абвер является нашим главным противником в предстоящей войне.

Сталин попросил Петровского высказаться. Тот торжественно объявил, что на Украине Коновалец заочно приговорен к смертной казни за тягчайшие преступления против украинского пролетариата: он отдал приказ и лично руководил казнью революционных рабочих киевского «Арсенала» в январе 1918 года.

Сталин, перебив его, сказал:

– Это не акт мести, хотя Коновалец и является агентом германского фашизма. Наша цель обезглавить движение украинского фашизма накануне войны и заставить этих бандитов уничтожить друг друга.

Тут же он обратился ко мне с вопросом:

– А каковы вкусы, слабости, привязанности Коновальца? Постарайтесь их использовать.

– Коновалец очень любит шоколадные конфеты, – ответил я, добавив, что, куда бы мы с ним не ездили, он везде первым делом покупал шикарную коробку конфет.

– Обдумайте это, – предложил Сталин.

За все время беседы Ежов не проронил ни слова. Прощаясь, Сталин спросил меня, правильно ли я понимаю политическое значение порученного боевого задания.

– Да, – ответил я и заверил его, что отдам жизнь, если потребуется, для выполнения задания партии.

– Желаю успеха, -– сказал Сталин, пожимая мне руку.

Мне было приказано ликвидировать Коновальца».

После успешного выполнения задания Судоплатов исполнял обязанности начальника отделения 5-го отдела Главного управления госбезопасности.

Вскоре в связи с арестом руководителей Иностранного отдела З. Пассова и С. Шпигельгласа Павлу Анатольевичу приказано приступить к исполнению обязанностей начальника отдела. Однако вскоре его обвиняют в связи с врагами народа, дело рассматривают на партбюро, где предлагается исключить Судоплатова из партии. Решение партбюро должно было утвердить общее партийное собрание. Но оно откладывалось, и, как написал в своих мемуарах Павел Анатольевич, «каждый день я являлся на работу и ничего не делал – сидел и ждал ареста».

А в марте 1939 года судьбу Судоплатова решил очередной вызов… в Кремль, к Сталину. На сей раз в кабинете вождя вместо Ежова был Берия. Он предложил Сталину нанести решительный удар по троцкистскому движению за рубежом. И добавил, что задача ликвидации Троцкого поручается товарищу Судоплатову.

Сталин на это предложение откликнулся так:

– В троцкистском движении нет важных политических фигур, кроме самого Троцкого. Если с Троцким будет покончено, угроза Коминтерну будет устранена.

Далее он выразил недовольство проведением разведоперации, говорил что еще в 1937 году устранение Троцкого было поручено Шпигельгласу, но он не выполнил задание.

«Затем Сталин посуровел, – вспоминает сам Судоплатов, – и, чеканя слова, словно отдавая приказ, проговорил:

– Троцкий должен быть устранен в течение года, прежде чем разразится неминуемая война».

После посещения Кремля Павел Судоплатов стал заместителем начальника разведки.

Вместе с Наумом Эйтингоном, опытным разведчиком, нашим резидентом в Испании, во Франции, только что вернувшимся из заграничной командировки, он начал подготовку операции по ликвидации Троцкого. Операция эта получила кодовое наименование «Утка».

Кандидатура Эйтингона оказалась весьма удачной.  Судоплатов понимал, что подобраться к Троцкому можно только используя нашу агентуру в Мексике. А там было достаточно надежных людей, которые уехали туда после войны в Испании. Эйтингон хорошо знал многих из них, так как сам провел в Испании несколько лет, сначала был заместителем резидента, а потом и руководил резидентурой.

Наум Эйтингон предложил для выполнения задачи создать две ударные группы: первую, под кодовым названием «Конь», возглавляет известный мексиканский художник Давид Сикейрос, во главе второй – «Мать» становится Каридад Меркадер. Ее прадед был испанским послом в России, а муж железнодорожным магнатом. Но Каридад ушла от него, бежала в Париж с четырьмя детьми.

В 1938 году, когда началась гражданская война, она вернулась в Испанию. Ее старший сын погиб в бою, сама она была ранена, средний сын Рамон воевал в партизанском отряде, младшего вывезли в Москву.

В этом же году Каридад Меркадер и ее сын Рамон начали сотрудничать с советской разведкой.

В июне 1939 года Судоплатов и Эйтингон выехали в Париж, чтобы встретиться с агентами двух групп, отправляющихся в Мексику. Судоплатов встретился отдельно (одна группа не знала о существовании другой) с Каридад и Рамоном, потом с боевиками Сикейроса. Это были надежные люди, имеющие диверсионный опыт по войне в Испании. В августе 1939 года агенты убыли в Нью-Йорк. Через два месяца туда приехал Эйтингон. К тому времени Рамон Меркадер уже обосновался в Мексике.

…23 мая 1940 года группа Сикейроса ворвалась в дом Троцкого. Они поливали огнем из автоматов комнату, но Троцкий чудом оказался жив.

Покушение сорвалось. Берия был взбешен.

Вскоре Павел Судоплатов вновь оказался вызванным к Сталину. На этот раз встреча состоялась на ближней даче.

Сталин в отличие от Берия не был раздражен провалом. Выслушав Судоплатова, он сказал:

– Приступайте к выполнению альтернативного плана, несмотря на провал Сикейроса, и пошлите телеграмму Эйтингону с выражением нашего полного доверия.

Дальнейшее хорошо известно. О покушении Меркадера на Троцкого написано много. Добавлю только, что после шума в доме Троцкого и захвата Меркадера Эйтингон и Каридад, ожидавшие его в машине, вынуждены были уехать, а потом бежать на Кубу, и далее морем отправились в Нью-Йорк.

В декабре 1941 года они отплыли в Китай, а в мае возвратились в Москву.

Через несколько месяцев началась Великая Отечественная война. Она стала настоящим испытанием для нашей разведки.

В первый же день войны Павлу Судоплатову было поручено возглавить разведывательно-диверсионную работу в тылу врага.

В НКВД сформирована Особая группа при наркоме внутренних дел. Ее главными задачами является развертывание партизанской войны, создание агентуры на оккупированных врагом территориях, ведение разведывательной работы.

В октябре 1941 года Особая группа в связи с возросшим объемом задач реорганизована во 2-й самостоятельный отдел, а с января 1942 года отдел развернут в 4-е управление НКВД. Во главе управления встанет Павел Судоплатов.

Позже в своих воспоминаниях он приведет две цифры: «В тыл врага было направлено более 2 тысяч оперативных групп общей численностью 15 тысяч человек».

Именно 4-е судоплатовское управление подготовит и забросит в тыл врага опергруппы, выросшие впоследствии в крупные партизанские отряды под руководством Николая Прокопюка, Станислава Ваупшасова, Виктора Карасева, Евгения Мирковского, Дмитрия Медведева, Кирилла Орловского. Все они станут Героями Советского Союза.

Легендарный разведчик Николай Кузнецов тоже готовился под руководством Павла Судоплатова.

Наши резиденты на занятой фашистами территории – Иван Кудря в Киеве, Виктор Лягин в Николаеве, Владимир Молодцов в Одессе добывали и передавали в Центр важную разведывательную информацию, осуществляли диверсии. Все они погибли в борьбе с фашистами и были удостоены звания Героя Советского Союза.

На счету сотрудников 4-го управления крупнейшие в истории Великой Отечественной войны радиоигры, получившие названия «Березина» и «Монастырь».

Так, например, радиоигра «Монастырь» планировавшаяся первоначально как инструмент для выявления предателей, сотрудничавших с фашистами, переросла в противостояние между НКВД и абвером.

В своих мемуарах Гелен говорит о крупном немецком агенте «Максе» – важном источнике стратегической информации. Был такой агент, верно. Это наш разведчик Александр Демьянов, с помощью которого чекисты 4-го управления раскрыли более 50 агентов-фашистов.

Не менее удачное было и продолжение операции «Монастырь» под оперативным названием «Березина».

19 августа 1944 года генштаб немецких сухопутных войск получил сообщение о том, что 2,5 тысячи солдат и офицеров вермахта под командованием подполковника Шерхорна блокированы в районе реки Березины. Это была искусно подготовленная дезинформация. Но немцы поверили. Они решили использовать шерхорновцев в качестве крупного подразделения для совершения диверсий в тылу Красной Армии. До конца войны немцы получали радиограммы о «подвигах» подчиненных Шерхорна  и приказывали им прорываться через линию фронта. Увы, никто не прорвался, ведь подразделения Шерхорна просто не существовало.

После войны Павлу Судоплатову пришлось заниматься так называемой проблемой № 1. Он возглавлял Объединенное бюро Специального комитета при Правительстве СССР по атомному оружию. Как известно, эта проблема была успешно решена нашей страной. Большой вклад в ее решение внесли как советские ученые-физики, так и советские разведчики.

В 1947 году генерал Судоплатов стал во главе отдела ДР, созданного для развертывания на случай войны разведывательно-диверсионной работы против военно-стратегических баз США.

Через три года он утвержден начальником Бюро по диверсионной работе.

После смерти Сталина Павел Анатольевич – заместитель начальника ПГУ, а с 30 мая – начальник 9-го разведывательно-диверсионного отдела. Однако после смерти Берии отдел был расформирован.

21 августа 1953 года генерал-лейтенанта Судоплатова арестовали в собственном кабинете. До 1958 года он находился под следствием, потом был приговорен к тюремному заключению сроком на 15 лет.

В августе 1968 года Павел Судоплатов вышел на свободу. Боролся за свою реабилитацию. В 1992 году – реабилитирован. Скончался в 1996 году. Через 2 года в октябре 1998-го Указом Президента России посмертно восстановлен в правах на государственные награды.