«…Это сильнейшие, элитные части единой Корейской Народной Армии и уникальный авангард Вооруженных сил Корейской Народной Демократической Республики».

Президент КНДР Ким Ир Сен

(о войсках специального назначения Корейской Народной Армии)

Это было, было…

Созданным, по некоторым данным, в середине 60-х годов прошлого века первым подразделениям специального назначения Корейской народной армии (КНА) не была доступна роскошь вдумчивого и неспешно-тщательного обучения. Жесткий отбор и еще более жестокая система подготовки под руководством вчерашних фронтовиков «приводили к нормальному бою» новоиспеченных коммандос в считанные месяцы. Далее ждали постановка боевой (без малейшего налета «учебности») задачи и… тыл врага, в котором каждый миг мог оказаться последним в жизни любого из бойцов разведывательно-диверсионной группы (РДГ).

Особенно известны первые операции, среди которых был и уникальный рейд спецназовцев КНА, получивших приказ уничтожить лидера фактически враждебного государства. Уничтожить любой ценой. (Особо чувствительным и прекраснодушным хочется напомнить: не спешите! Асам обвинения в терроризме и умельцам наклеивания ярлыков нелишним будет вспомнить, что первыми вырыли топор войны и попытались устранить лидера молодой республики именно южане, организовавшие теракт в Пхеньяне еще в 1946 году. И покушение на вождя КНДР и его соратников было далеко не последним). Итак, немного истории.

Цель – резиденция президента

Вечер 21 января 1968 года. Стрелки часов отсчитывают последние часы угасающего дня. В начале одиннадцатого охраняющие территорию у президентской резиденции Чонвадэ (Chongwadae) в Сеуле патрульные полицейские замечают приближающуюся группу людей в униформе вооруженных сил Южной Кореи (ROKA – Republic of Korea¢s Army). «И какого черта этим воякам в казармах вечером не сидится?» — поеживаясь на ветру и недовольно поглядывая на неожиданных визитеров, один из полицейских направляется к ним, намереваясь выяснить причину появления военных в столь неурочное время…

Услышать ответ ему было не суждено – все поглотил грохот внезапно разверзшегося огненного ада — шквального автоматного огня и разрывов ручных гранат. Градом пуль и осколков, разлетающихся буквально во все стороны, были повреждены даже проезжавшие мимо по улице автобусы. При этом, к сожалению, несколько пассажиров погибли на месте. В ожесточенной схватке подоспевшим полицейским, имевшим значительный численный перевес, удалось убить пятерых нападавших и захватить одного живым. Но попавший в плен неизвестный боец, будучи отправленным для допроса в штаб-квартиру национальной полиции, покончил с собой на глазах изумленных охранников… Тогда же, в ходе боевых столкновений, был убит и высокопоставленный полицейский, шеф управления полиции Чонро (Chongro), Чэ Кью-шык (Choe Kyu-shik). Большей части атаковавших резиденцию удалось прорвать полицейское кольцо, сбить наспех выставленные заслоны и начать отход, разбившись на несколько небольших групп.

В результате незамедлительно начавшихся широкомасштабных контрдиверсионных мероприятий, которые продолжались до 3 февраля, южнокорейским военнослужащим и полицейским удалось захватить живым лишь одного северокорейского спецназовца. Помимо погибших ранее 6 участников нападения на резиденцию южнокорейского президента Пак Чжон Хи еще 22 спецназовца предпочли пленению смерть в бою. Двоим из коммандос, несмотря ни на что, ценой неимоверных усилий все же удалось прорваться и выйти на территорию КНДР!

Южнокорейцы понесли несравнимо большие потери – общее число пострадавших вплотную приблизилось к 140, причем в соотношении практически 1:1 по числу убитых и раненых.

Так воевали бойцы разведывательно-диверсионной группы, сформированной из 31 бойца отряда № 124 и прибывшей из КНДР с целью уничтожения обитателей президентской резиденции — «Голубого дома» (Blue House) в Сеуле.

Допрос диверсанта

Бывший северокорейский солдат Ким Син-джо (Kim Shin-jo) стал единственным, кого южанам удалось захватить живым. Материалы допросов были позднее опубликованы СМИ западных стран, и исключительно из показаний задержанного следователям стало известно, что перед отрядом № 124 были поставлены следующие задачи: скрытно перейти демаркационную линию и с соблюдением максимальных мер предосторожности выдвинуться к цели № 1 для выполнения основного задания; уничтожить президентскую резиденцию, президента и всех чиновников категории «VIP», находящихся в ней на момент атаки; уничтожить сотрудников посольства США в Сеуле; уничтожить расположенный в столице штаб южнокорейских вооруженных сил и находящихся в нем высокопоставленных военнослужащих; атаковать и разрушить сеульскую тюрьму; уничтожить секретный лагерь, где содержались ранее захваченные представители северокорейской агентурной сети, задержанные при их попытках вернуться на территорию КНДР.

Не стоит и говорить, что действия спецназа КНА получили огромный резонанс. Сразу после этого инцидента в Сеул прибыл специальный посланник президента США для обсуждения угрожающе складывающейся ситуации. Уже 11 февраля Сеул и Вашингтон озвучили совместное заявление о взаимодействии и сотрудничестве в целях усиления мер безопасности на Корейском полуострове. В том же году с 27 по 28 мая в Вашингтоне была проведена встреча министров обороны Южной Кореи и США, и с тех пор такие встречи стали ежегодными.

Этот инцидент также стал своеобразным импульсом для южнокорейского правительства, вынужденного принять меры к созданию и подготовке 2,5–миллионной армии резервистов и ускорить осуществление плана поддержки военных отраслей промышленности. Южная Корея в считанные месяцы создала специальные подразделения, предназначенные для противодействия северокорейским РДГ, мастерски действующим в стиле и методами нетрадиционного ведения боевых действий. Для воспрепятствования проникновению северокорейских коммандос были спешно созданы и установлены специальные заградительные (защитные) металлические конструкции, размещенные затем на протяжении всей 155-мильной демаркационной линии. Справедливости ради следует отметить, что с момента проведения этой акции спецназом КНА и до наших дней спецслужбам Южной Кореи, отнюдь не сидевшим сложа руки, не удалось провести ни одной столь же эффектной и дерзкой операции, хотя бы отдаленно схожей с этим уникальнейшим рейдом.

Даешь партизанский плацдарм!

Богатейший опыт партизанской войны, которым обладал ВЕСЬ офицерский состав КНА (как известно, партизанской борьбой вплоть до окончательной победы руководил лично товарищ Ким Ир Сен), в конце 60-х годов ХХ века давал серьезные основания рассчитывать на успешное его применение на подконтрольных «южнокорейским марионеткам американского империализма» территориях. Немалым подспорьем этому должны были стать и не способствующие контрпартизанским действиям труднодоступные горы, слабая инфраструктура местной власти в отдаленных районах и конечно же «классовая сознательность» населения Южной Кореи, на чем планировалось сделать особый упор. Сказано – сделано: 120 бойцов спецназа КНА в полном соответствии с планами командования были тщательно подготовлены к десантированию с моря на восточное побережье Южной Кореи. Итак, Рубикон Пхеньяном был перейден без промедления – даешь плацдарм для партизанской войны!

…В период с 30 октября по 2 ноября 1968 года группами по 15 человек они высаживались на побережье в районе Ульчин – Самчок (Ulchin-Samchok). На этот раз спецназовцы были экипированы весьма разнообразно – южнокорейская армейская форма на бойцах соседствовала с костюмами для альпинизма и горного туризма, а также с обычной, ничем не выделяющейся повседневной «гражданкой». Собравшись и проверив снаряжение, команды уходили по заданным маршрутам, но на этот раз КПД операции был весьма далек от ожидаемого… Уже при первых запланированных командованием контактах с местным населением коммандос осознали, что реакция большинства местных жителей относится к разряду явно ими ранее не прогнозируемых.

Как водится, монополистами в освещении тех трагических событий вновь стали вездесущие СМИ западных держав, вовсю оперировавшие сведениями, полученными (исключительно!) от представителей южнокорейских вооруженных сил и полиции.

Вот что предлагалось ими на суд читателей:

«…На рассвете 3 ноября одна из групп боевиков, угрожая местным жителям автоматами и штык-ножами, заставила их собраться на открытой площадке. Собравшимся было сказано, что каждый мужчина обязан стать членом Трудовой партии, а каждая женщина – вступить в Женский союз (политические партии КНДР). В то время, как охваченные страхом жители недоумевали, что же им теперь делать, коммандос забили камнями до смерти нескольких жителей, опоздавших к началу «собрания».

…В процессе экспорта партизанской войны северокорейскими диверсантами был уничтожен даже 10-летний школьник Ли Сун-бок (Lee Sung-bok), учащийся начальной школы. Он погиб только потому, что сказал, что «ненавидел коммунистов».

…Однако местные жители оказались достаточно умными и храбрыми для того, чтобы немедленно сообщить о местонахождении северокорейских коммандос полиции и военным, иногда даже с риском для жизни передавая информацию от одного к другому».

Комментировать сообщения представителей «свободной прессы свободного мира» образца начала 1970-х, изначально заряженных на поиски сенсаций, пусть и обладающих максимальным «благоуханием», но хорошо оплачиваемых, не стоит. Да и не хочется. Никто не спорит, святых, а тем более в спецназе воюющей страны, искать не приходится – в гремящих выстрелами горных ущельях могло произойти многое. Но нет и не может быть односторонней правды: павшие в конце 1968 года бойцы северокорейского спецназа, искренне верившие в то, что смогут помочь обрести свободу своим южнокорейским братьям, уже никогда не смогут поведать о СВОЕЙ правде двух месяцев горного ада. Они просто выполняли полученный приказ. ДО КОНЦА. (Между прочим, ни один из представителей «свободной» прессы не удосужился даже заикнуться о том, что пробиравшиеся в январе 1968 г. к резиденции главы Южной Кореи спецназовцы отпустили нескольких встреченных ими в горах южнокорейских граждан, не причинив им ни малейшего вреда, что не замедлило сказаться впоследствии на судьбе отряда № 124 самым пагубным образом).

Войсковая операция и поисковые мероприятия южнокорейских военных и полиции длились около 2 месяцев — до 28 декабря того же года. В результате южнокорейским войскам удалось обнаружить и окружить все группы высадившихся северокорейских коммандос, уничтожив 113 и захватив в плен 7 из них. В ходе этой операции Южная Корея вновь понесла людские потери, в числе которых были военнослужащие, полицейские и несколько гражданских лиц.

Эта акция КНА в то время была расценена как производное от решения организовать плацдарм для начала партизанской войны во вьетнамском стиле в Корее. Но решение, как оказалось, было рассчитано с существенными ошибками, так как обеспечение внутренней безопасности и социальные условия в Южной Корее уже достигли уровня, оказавшегося достаточным для того, чтобы не позволить северянам свободно действовать на неподконтрольной им территории.

 90-е: осторожно, субмарины!

В целом же освещение «вскрытых» операций спецназа КНА в зарубежной прессе уступает место многочисленным красочным описаниям диверсионных акций военнослужащих КНА и представителей иных северокорейских спецслужб (акции в демилитаризованной зоне (DMZ) 22 мая 1992 г., в Имжин Ривер (Imjin River) — 17 октября 1995 г., в Пуйо (Puyo) (провинция Chungnam) – 17 октября 1995 г.). Призрак «ужасного северокорейского громилы», для нападения которого на спящий Сеул под линией DMZ отрыты многокилометровые подземные туннели, разве что изредка тревожил обывательские сны. Лишь в 90-х годах газетные репортажи вновь запестрели фотографиями субмарин ВМФ Северной Кореи и погибших бойцов войсковой разведки КНА. Так, в результате посадки на мель на востоке южнокорейского побережья (близ города Кангнун (Kangnung) в ночь на 18 сентября 1996 года была обнаружена подлодка ВМС КНА. Находившиеся на ее борту члены экипажа, спецназовцы и, как потом утверждали южнокорейцы, сотрудники Управления войсковой разведки (Reconnaisance Bureau) Министерства национальной обороны КНДР (Ministry of National Defense) приняли решение идти на прорыв.

С неимоверным трудом армаде преследователей удалось пленить лишь одного из команды северян — Li Kwang-su. 13 северян погибли в бою, еще 11 спецназовцев совершили самоубийство и лишь одному удалось сделать почти невозможное — вырваться из кольца окружения. (Нельзя не отметить, что мужество противника всегда признавалось даже военнослужащими армии Республики Корея. Они видели как окруженные северокорейцы оставляли себе последние пули или подрывали себя гранатами, предпочитая позору плена мрак небытия).

Корея-экипировка РДГ из ПЛ в 1996

Южнокорейцы заявили, что на борту субмарины (ПЛ класса «Акула») находились 4 012 предметов 327 видов.

Справка:

Было обнаружено:

• Вооружение — 1 977 предметов, включая РПГ-7, винтовки М-16, автоматы Калашникова;
• аппаратура связи — 54 предмета (13 различных типов), включая криптографическое оборудование;
• разведывательное оборудование — 47 предметов 15 типов, включая видеосигналы и камеры;
• инфильтрационное оборудование — 30 предметов 11 типов, включая гидрокомбинезоны, кислородные баллоны, и ласты;
• другие: 1 823 предметов 251 типа, включая военную униформу ROKA и другую одежду производства Южной Кореи;
• фотопленка, содержащая изображения силовой электростанции Енгдона и аэропорта Кангнуна, а также других государственных предприятий, и карты провинций Kangwon и района Myongju.

Менее чем через 2 года, 22 июня 1998, еще одна дрейфующая ПЛ ВМС КНА была обнаружена в южнокорейских водах у Сокчо (Sokcho). Все 9 членов экипажа покончили с собой, находясь на борту ПЛ, загруженной значительным количеством оружия и снаряжения. Несколько последующих инцидентов с участием подразделений армейского спецназа – таких как обнаружение тела диверсанта у порта Дангхо 12 июля 1998 г. и неудачные попытки обнаружения северокорейских спецназовцев — уже не имели столь серьезного резонанса. Многочисленные ЧП с участием морских судов и иных плавсредств ВМС КНА могли лишь дать почву для размышлений о предположительной их причастности к скрытному десантированию на южнокорейское побережье новых бойцов РДГ.

Спецназ в Корее – больше, чем спецназ

Увы, небогатыми источниками информации о КНА по-прежнему могут служить лишь закрома иностранных СМИ да свидетельства немногочисленных очевидцев, коим посчастливилось непосредственно познакомиться с одной из самых закрытых стран ХХI века. Итак, что мы знаем о войсковой элите Северной Кореи?

Рейдовые акции спецназа КНА продолжаются и поныне – никуда не исчезли вероятность начала новой войны, как и обоюдное поддержание готовности к ней: помимо диверсионно-разведывательных операций коммандос осуществляют и прикрытие перебрасываемой агентуры. Все это – в боевых условиях приграничных и тыловых районов совсем не виртуального противника! В то же время с учетом непростых экономических и социальных условий, в ситуации существенного военно-технического отставания, командование КНА делает ставку именно на части и подразделения спецназначения. Им отводится роль ударной силы в потенциально возможной схватке с «империалистами». (Именно спецназ призван уравнять шансы в борьбе с заметно превосходящим КНА в материально-техническом плане противником).

Срок службы в сухопутных войсках КНА составляет 5-8 лет, причем спецназовцы служат «по максимуму». Структурно войска спецназначения представлены 10 бригадами снайперов, 12 бригадами легкой пехоты, 17 отдельными разведывательными и 1 воздушно-десантным батальонами. Будучи самым многочисленным в мире, спецназ насчитывает в своих рядах более 90 тыс. бойцов.

В соответствии с концепцией использования войск спецназначения на начальном этапе военных действий нагрузка на них будет неимоверной. Практически перед всеми РДГ, которые первыми ступят на территорию противника, стоят идентичные задачи: диверсии на транспортных артериях – уничтожение аэродромов, дорог, мостов, туннелей; уничтожение штабов, узлов связи, хранилищ и складов; разрушение линий электропередач и коммуникаций; физическая ликвидация военнослужащих и технического персонала, обслуживающего стратегически важные объекты противника.

«Нас не нужно жалеть, ведь и мы никого не жалели…»

Чтобы успешно выполнять эти задачи, бойцы отрядов спецназа проходят специальное обучение, которое заметно отличается от подготовки солдата регулярных войск.

Они преодолевают 10 км за час, перенося при этом 25-килограммовые мешки с песком на своих плечах. Они форсируют 400-метровые (стандарт!) по ширине реки – но в самые холодные сезоны. Подготовленные к выживанию в условиях полной автономности, спецназовцы способны питаться даже лягушачьей икрой и прекрасно осведомлены о пригодности в пищу коры деревьев.

Они способны точно поражать двигающиеся цели на расстоянии 200-400 метров, занимаясь этим каждый день по 15 минут. Более 30 минут в день практикуются в метании ножей – также ЕЖЕДНЕВНО. Они обучаются превращать в эффективнейшее и смертоносное холодное оружие даже обычные столовые приборы (ложки, палочки для еды, вилки). На тренировках тэквондо спецназовцы работают исключительно в полный контакт, а сама мысль об использовании в тренировках резиновых муляжей и пластиковых макетов вместо боевого оружия для спецназовцев попросту абсурдна.

Согласно показаниям немногочисленных перебежчиков, элементом подготовки элитных бойцов КНА является и обучение методам «самоустранения»: спецназовцы готовы жертвовать собственной жизнью в случае необходимости – при возникновении непредвиденных обстоятельств, когда выполнение задания и отход становятся невозможными. (Переносимые разведгруппами спецназа в тыл противника ВВ крепились непосредственно на теле бойцов, что практически сводило к нулю вероятность захвата даже окруженного спецназовца в плен живым). И это по-своему оправданно. Так, в 1999 г. в числеамнистированных южнокорейским президентом Ким Тэ Джуном оказался и 71-летний Ву Йон Гак, бывший северокорейский спецназовец. Захваченный южанами еще в 1958 году, он провел долгие четыре с лишним десятка лет в одиночной камере.

В коммандос воспитывается искренняя убежденность в том, что вся их деятельность осуществляется исключительно в интересах партии, родины и народа. И сомневаться в результате не приходится: высочайший уровень морально-психологической подготовки бойцов спецназа неоднократно признавали даже представители потенциального противника, не понаслышке знакомые с фанатизмом северян. Такова она — Гвардия Великого Вождя.